шим (Leçons de procéd civ., изд. 11, т. 1, стр. 393). Если таковы должны быть основания обязанности истца доказать свой иск, то из сказанного, само собой, следует далее тот вывод, что на истца должна быть возложена обязанность в исках личных доказать только существование тех фактов, служащих основанием иску, в силу которых ответчик действительно является лицом обязанным или должником, по отношению к нему, истцу; а в исках вещных обязанность доказать свое право на вещь, находящуюся во владении ответчика. Если истцом эта обязанность выполнена, то, вместе с тем, следует признать, что им и вообще требование правила 366 ст. в отношении представления доказательств его иска также исполнено, или что предъявленный им иск доказан. Истец, доказавший свой иск в только что указанном смысле и разрушивший, таким образом, существовавшее прежде в пользу ответчика предположение, не обязан далее доказывать еще, что ответчик и в минуту предъявления им иска состоит в отношении его в положении лица обязанного или в положении должника в исках личных, и не обязан доказывать, что право его на вещь, находящуюся во владении ответчика, не прекратилось до дня начатия им иска в исках вещных. Это на том основании, что с уничтожением существовавшей в пользу ответчика презумпции является уже обратное предположение в пользу его, истца, о том, что обязательство ответчика, раз возникшее, продолжает существовать непрерывно от начала и до момента предъявления иска, доколе противное не будет доказано, или что какое-либо право на вещь, находящуюся во владении ответчика, будучи оправдано истцом, продолжает существовать непрерывно и на будущее время, как это совершенно справедливо заметили и наши процессуалисты: Малышев (Курс гражд. суд., изд. 2, т. 1, стр. 275), Малинин (Коммент. к 366 ст. уст., стр. 8) и Гольмстен (Учеб. гражд. суд., стр. 139). Такова логика вещей, а отсюда сам собой следует тот вывод, что обязанность разрушить возникшее в пользу истца предположение должна быть возложена не на кого другого, как на ответчика, на которого, следовательно, и должна падать обязанность доказать все те заявления, которые им будут приводимы как средства к уничтожению существующего в пользу истца предположения. Согласно такому положению юридической логики и наш устав в 366 ст., упомянувши об обязанности истца доказать свой иск, далее постановляет: „ответчик, возражающий против требований истца, обязан с своей стороны доказать свои возражения“. Это последнее правило, также как и предыдущее, является, таким образом, повторением правила, существовавшего также в римском праве и выражавшегося в формуле: reus excipiendo fit actor, хотя при этом я не могу не заметить, что формула эта несравненно вернее и точнее определяет значение обязанности ответчика в отношении представления доказательств в подтверждение его возражений, чем правило нашего устава, потому что на основании этой формулы ответчик, возражающий против требований истца, конечно, доказанных, становится в отношении представления доказательств его возражения прямо в положение истца. Правило 366 ст. служит, таким образом, вместе с тем, и указанием на распределение между сторонами процесса обязанности доказывать спорные обстоятельства дела (onus probandi), и, притом, указанием почти единственным. Впрочем, уже из того, что̀ сказано по поводу правила настоящей статьи, в отношении вопроса о распределении между сторонами процесса обязанности доказывать спорные обстоятельства дела, можно извлечь некоторые положения. Bo-1-х, прежде всего истец обязан доказать в исках личных существование тех фактов, из которых вытекает юридическое отношение, служащее основанием иску и связывающее его с ответчиком, как кредитора с должником; а в исках вещ-
14
Ст. 366.
