чаще находившіе на нее, ужасали его и, какъ онъ ни старался скрывать это, охлаждали его къ ней, несмотря на то, что онъ зналъ, что причина ревности была любовь къ нему. Сколько разъ онъ говорилъ себѣ, что ея любовь была счастіе; и вотъ она любила его, какъ можетъ любить женщина, для которой любовь перевѣсила всѣ блага въ жизни, — и онъ былъ гораздо дальше отъ счастія, чѣмъ когда онъ поѣхалъ за ней изъ Москвы. Тогда онъ считалъ себя несчастливымъ, но счастіе было впереди; теперь же онъ чувствовалъ, что лучшее счастіе было уже назади. Она была совсѣмъ не та, какою онъ видѣлъ ее первое время. И нравственно, и физически она измѣнилось къ худшему. Она вся расширѣла, и въ лицѣ ея, въ то время какъ она говорила объ актрисѣ, было злое, искажавшее его выраженіе. Онъ смотрѣлъ на нее, какъ смотритъ человѣкъ на сорванный имъ и завядшій цвѣтокъ, въ которомъ онъ съ трудомъ узнаетъ красоту, за которую онъ сорвалъ и погубилъ его. И, несмотря на то, онъ чувствовалъ, что тогда, когда любовь его была сильнѣе, онъ могъ, если бы сильно захотѣлъ этого, вырвать эту любовь изъ своего сердца; но теперь, когда, какъ въ эту минуту, ему казалось, что онъ не чувствовалъ любви къ ней, онъ зналъ, что связь его съ ней не можетъ быть разорвана.
— Ну, ну, такъ что ты хотѣлъ сказать мнѣ про принца? Я прогнала, прогнала бѣса, — прибавила она. Бѣсомъ называлась между ними ревность. — Да, такъ что ты началъ говорить о принцѣ? Почему тебѣ такъ тяжело было?
— Ахъ, невыносимо! — сказалъ онъ, стараясь уловить нить потерянной мысли. — Онъ не выигрываетъ отъ близкаго знакомства. Если опредѣлить его, то это — прекрасно выкормленное животное, какія на выставкахъ получаютъ первыя медали, и больше ничего, — говорилъ онъ съ досадою, заинтересовавшею ее.
— Нѣтъ, какъ же? — возразила она. — Все-таки онъ многое видѣлъ, образованъ?
