начиналась буря, и онѣ видѣли, что кораблямъ грозитъ опасность, онѣ подплывали къ нимъ, пѣли о чудесахъ подводнаго царства и просили моряковъ не бояться опуститься на дно; но моряки не могли разобрать словъ; имъ казалось, что это просто шумитъ буря; да имъ все равно и не удалось бы увидать на днѣ никакихъ чудесъ,—если корабль погибалъ, люди тонули и приплывали ко дворцу морского царя уже мертвыми.
Младшая же русалочка въ то время, какъ сестры ея всплывали рука объ руку на поверхность моря, оставалась одна-одинешенька и смотрѣла имъ вслѣдъ, готовая заплакать, но русалки не могутъ плакать, и оттого ей было еще тяжелѣе.
— Ахъ, когда же мнѣ будетъ пятнадцать лѣтъ?—говорила она.—Я знаю, что очень полюблю и тотъ свѣтъ, и людей, которые тамъ живутъ!
Наконецъ, и ей исполнилось пятнадцать лѣтъ!
— Ну, вотъ, выростили и тебя!—сказала бабушка, вдовствующая королева.—Поди сюда, надо и тебя принарядить, какъ другихъ сестеръ!
И она надѣла русалочкѣ на голову вѣнецъ изъ бѣлыхъ жемчужныхъ лилій,—каждый лепестокъ былъ половинкой жемчужины—потомъ, для обозначенія высокаго сана принцессы, приказала прицѣпиться къ ея хвосту восьмерымъ устрицамъ.
— Да это больно!—сказала русалочка.
— Ради красоты приходится и потерпѣть немножко!—сказала старуха.
Ахъ, съ какимъ удовольствіемъ скинула бы съ себя русалочка всѣ эти уборы и тяжелый вѣнецъ,—красненькіе цвѣточки изъ ея садика шли ей куда больше, но дѣлать нечего!
— Прощайте!—сказала она и легко и плавно, точно прозрачный водяной пузырь, поднялась на поверхность.
Солнце только что сѣло, но облака еще сіяли пурпуромъ и золотомъ, тогда какъ въ красноватомъ небѣ уже зажигались чудесныя, ясныя вечернія звѣздочки; воздухъ былъ мягокъ и свѣжъ, а море лежало, какъ зеркало. Неподалеку отъ того мѣста, гдѣ вынырнула русалочка, стоялъ трехмачтовый корабль всего лишь съ однимъ поднятымъ парусомъ,—не было, вѣдь, ни малѣйшаго вѣтерка; на вантахъ и мачтахъ сидѣли матросы, съ палубы неслись звуки музыки и пѣсенъ; когда же совсѣмъ стемнѣло, корабль освѣтился сотнями разноцвѣтныхъ фонариковъ; казалось, что въ воздухѣ замелькали флаги всѣхъ націй.
начиналась буря, и они видели, что кораблям грозит опасность, они подплывали к ним, пели о чудесах подводного царства и просили моряков не бояться опуститься на дно; но моряки не могли разобрать слов; им казалось, что это просто шумит буря; да им всё равно и не удалось бы увидать на дне никаких чудес, — если корабль погибал, люди тонули и приплывали ко дворцу морского царя уже мёртвыми.
Младшая же русалочка в то время, как сёстры её всплывали рука об руку на поверхность моря, оставалась одна-одинёшенька и смотрела им вслед, готовая заплакать, но русалки не могут плакать, и оттого ей было ещё тяжелее.
— Ах, когда же мне будет пятнадцать лет? — говорила она. — Я знаю, что очень полюблю и тот свет, и людей, которые там живут!
Наконец, и ей исполнилось пятнадцать лет!
— Ну, вот, вырастили и тебя! — сказала бабушка, вдовствующая королева. — Поди сюда, надо и тебя принарядить, как других сестёр!
И она надела русалочке на голову венец из белых жемчужных лилий, — каждый лепесток был половинкой жемчужины — потом, для обозначения высокого сана принцессы, приказала прицепиться к её хвосту восьмерым устрицам.
— Да это больно! — сказала русалочка.
— Ради красоты приходится и потерпеть немножко! — сказала старуха.
Ах, с каким удовольствием скинула бы с себя русалочка все эти уборы и тяжёлый венец, — красненькие цветочки из её садика шли ей куда больше, но делать нечего!
— Прощайте! — сказала она и легко и плавно, точно прозрачный водяной пузырь, поднялась на поверхность.
Солнце только что село, но облака ещё сияли пурпуром и золотом, тогда как в красноватом небе уже зажигались чудесные, ясные вечерние звёздочки; воздух был мягок и свеж, а море лежало, как зеркало. Неподалеку от того места, где вынырнула русалочка, стоял трёхмачтовый корабль всего лишь с одним поднятым парусом, — не было, ведь, ни малейшего ветерка; на вантах и мачтах сидели матросы, с палубы неслись звуки музыки и песен; когда же совсем стемнело, корабль осветился сотнями разноцветных фонариков; казалось, что в воздухе замелькали флаги всех наций.
