Страница:Адам Мицкевич.pdf/640

сію», «Предмѣстья столицы», «Петербургъ», «Памятникъ Петру Великому», «Парадъ», «Олешкевичъ» (день передъ петербургскимъ наводненіемъ 1824 года) и изъ посвященія «Друзьямъ -Москалямъ». Страшный правительственный произволъ, милитаризмъ, обращенный прежде всего на парады и смотры, и безмолвіе народныхъ массъ, отвѣчающая этому безмолвію безжизненность природы, — вотъ что удручаетъ польскаго поэта въ Россіи. Въ черновой рукописи «Дороги въ Россіи» было описаніе бури, гудящей въ лѣсу. Это описаніе не гармонировало съ картиной плоской, однообразной природы и было выкинуто въ послѣдней редакціи. «Какъ вѣтеръ въ пустынѣ», летитъ по ровнымъ снѣгамъ кибитка; глазъ не встрѣчаетъ ни города, ни горы, никакихъ памятниковъ, людей или природы, «земля такъ пуста, такъ безлюдна, какъ будто бы лишь вчера вечеромъ была сотворена». И люди гармонируютъ съ этой природой: широкоплечіе, ничего не выражающіе на своемъ лицѣ, «какъ звѣри или деревья сѣвера, исполнены свѣжести, здоровья и силы». Въ этой странѣ дикіе нравы; грабежъ и распутство властныхъ, разноязычныхъ авантюристовъ, насиліе надъ слабыми; по дорогамъ безчисленными линіями передвигаются войска, а вотъ летитъ кибитка; жандармъ кого -то везетъ въ столицу. Никто не смѣетъ спрашивать, кого и за что? «Можетъ быть, этотъ жандармъ ѣдетъ изъ-за границы?» говорить генералъ. «Кто знаетъ, кого онъ поймалъ». Можетъ быть, прусскій, французскій или саксонскій король впалъ въ царскую немилость, и царь рѣшилъ заточить его въ тюрьмѣ. Можетъ быть, схвачена еще поважнѣе голова, можетъ быть, везутъ самого Ермолова». Наконецъ, открываются «Предмѣстья столицы». Это дачи Екатерининскихъ вельможъ. «О, какъ чудесна работа этихъ зданій! Столько камней на островкахъ (na kepach) среди болотъ! Нѣкогда въ Римѣ, чтобы воздвигнуть театръ для императоровъ, пришлось вылить цѣлую рѣку золота. На этомъ же предмѣстьѣ подлые слуги царей вылили океанъ нашей крови и слезъ, чтобы построить себѣ роскошные замки. Чтобы свезти камни для этихъ обелисковъ, сколько нужно было придумать заговоровъ, сколько невинныхъ выслать или убить, сколько нашихъ земель обокрасть и ограбить, пока кровью Литвы, слезами Украины и золотомъ Польши не было щедро заплачено за все, что есть въ Парижѣ и Лондонѣ, и не были выстроены модные дворцы, и не были вымыты шампанскимъ полы буфетовъ, и не были