обратно въ Петербургъ, откуда легче было выбраться за границу. Снова онъ беретъ отпускъ въ канцеляріи кн. Голицына и въ апрѣлѣ 1828 года покидаетъ «не безъ грусти» Москву, гдѣ жилъ «спокойно, не зная ни большихъ радостей, ни печалей». Этотъ отзывъ какъ - то не гармонируетъ съ отношеніями поэта къ Каролинѣ Енишъ, съ которой его все -таки связывало доброе чувство, можетъ быть, слишкомъ спокойное, слишкомъ далекое отъ одесскихъ переживаній. Да и изъ Петербурга его гнало извѣстіе объ опасной болѣзни неизвѣстной намъ «подруги», которую онъ уже не засталъ въ живыхъ. Ея смерть причинила ему также «большое огорченіе». Тѣмъ не менѣе, годы въ Москвѣ принадлежать, дѣйствительно, къ числу самыхъ безмятежныхъ лѣтъ въ жизни Мицкевича: здѣсь ему было тепло и уютно.
Въ Краковѣ и Львовѣ безъ разрѣшенія Мицкевича, подрывая его денежные расчеты, выходили перепечатки его произведеній; въ Парижѣ подготовлялъ на средства гр. Островской изданіе его сочиненій Леонардъ Ходько; въ Познани учитель гимназіи Мучковскій. Кое какія деньги отъ изданій доходили до Мицкевича. Парижское и познанское дали ему даже довольно много[1], такъ что мысль о заграничномъ путешествіи могла казаться осуще-ствимой. Однако, первые мѣсяцы этого третьяго пребыванія въ Петербургѣ были скучны. Планы поѣздки въ Одессу, на Кавказъ, въ Оренбургъ не удавались; неизвѣстность относительно будущаго тяготила поэта, хотя дружескія отношенія съ русскими писателями и съ польской колоніей продолжались. Особенно тѣсно Мицкевичъ сошелся съ семействомъ Шимановскихъ, гдѣ былъ совсѣмъ своимъ человѣкомъ. Въ маѣ онъ поселился вмѣстѣ съ Малевскимъ на отдѣльной квартирѣ (на Большой Мѣщанской, № 21), держалъ собственный столъ и даже могъ приглашать къ себѣ на обѣды знакомыхъ, Шимановскихъ, Вяземскаго, Олешкевича и др. И здѣсь Мицкевичъ импровизировалъ. Но вообще творчество его дремало. Онъ мало писалъ. Въ двухтомномъ изданіи сочиненій, вышедшемъвъ Петербургѣ въ 1829 году, было нѣсколько стихотворе-ній, еще неизвѣстныхъ публикѣ. Здѣсь было много переводовъ: отрывокъ «Уголино» изъ Данта и «Ромео и Джульетты» Шекспира, 65 строкъ изъ Петрарки, гётевской «Wandere», байроновская
- ↑ Точныя и подробныя данныя, на которыхъ здѣсь не стоитъ останавливаться, приведены въ сочиненій Владислава Мицкевича „Žywot“ I. 323--331.
