создать великолѣпные сонеты, посвященные именно госпожѣ Ковальской. Сложна человѣческая душа, а душа поэта въ особенности!
Можно ли заставлять ее переживать только одно чувство, одну любовь? Любя и одновременно презирая и ненавидя Собанскую и ея соперницъ, Мицкевичъ, можетъ быть, именно поэтому особенно болѣзненно чувствовалъ утраченный прекрасный идеалъ Марыли и рвался къ нему, и писалъ нѣжные сонеты, ей посвященные. И, выполнивъ эту чистѣйшую обязанность сердца, онъ возвращался къ своимъ прекраснымъ любовницамъ- Данаидамъ и имъ пѣлъ въ вдохновенныхъ стихахъ о своей страсти. И есть еще признаки того, что почти всѣ сонеты, вошедшіе въ сборникъ 1826 года, написаны въ Одессѣ: это ихъ байронизмъ, уже отмѣченный мной въ воспоминаніяхъ поэта о пребываніи въ Крыму. Критика Мицкевича справедливо указала на то, что въ одномъ изъ сонетовъ въ честь Марыли (а значитъ, сочиненномъ будто бы ранѣе) упоминаніе о братоубійствѣ Каина восходитъ къ байроническимъ вліяніямъ. Что же касается Петрарки, то вѣдь именно въ Одессѣ Мицкевичъ снова принялся за итальянскій языкъ.
Однако, утверждая, что бо́льшая часть московскаго сборника восходитъ къ творчеству поэта на югѣ Россіи, необходимо отмѣтить наличность несомнѣнно болѣе раннихъ произведеній. Сонетъ «Къ Нѣману» былъ написанъ, по словамъ самого Мицкевича, еще въ Литвѣ, во время одного изъ пребываній въ Щорсахъ. О какомъ - то сонетѣ «Лаура», который Мицкевичу нравился, онъ пишетъ въ мартѣ 1823 года Чечоту. Можетъ быть, это и есть сонетъ «Къ Нѣману», въ которомъ поэтъ обращается къ Лаурѣ? Сборникъ 1822 года заканчивается также сонетомъ «Przypomnienie» (Напоминаніе), представлявшимъ близкое подражаніе Петраркѣ. Наконецъ, какъ указалъ проф. Третякъ, Мицкевичъ могъ еще въ Виленскомъ университетѣ хорошо познакомиться съ Петраркой, такъ какъ здѣсь итальянецъ Капелли читалъ по - французски исторію итальянской литературы, а въ 1816 году именно «Петрарку; какъ поэта, филолога, моралиста», Капелли избралъ темой для своей рѣчи на публичномъ засѣданіи университета. Такимъ образомъ, знакомство съ Петраркой могло восходить къ сравнительно далекому прошлому въ поэтическомъ развитіи Мицкевича, но въ годы душевной горячки отвлечен-
