переводомъ одного романа ( „ Нума Помпилій “ Флоріана), онъ принялся перекладывать его на стихи Изъ разныхъ мѣстъ романа воспоминанія поэта сохранили два двустишія, еще неумѣлыя, забавныя попытки риемоплетства Два героя, Леонъ и Помпилій, устраиваютъ поединокъ
„Jak na dnie studni dwa zjadliwe węże",
Na wierzchu skały dwaj waleczni męże...",
говорить поэтъ (Какъ на днѣ колодца два ядовитые змѣя, такъ на верху скалы два воинственные мужа) Высокимъ идеаломъ былъ для него въ эту пору и еще надолго остался таковымъ поэтъ конца XVIII вѣка Трембецкій, одинъ изъ лучшихъ стилистовъ эпохи Станислава Понятовскаго Если сравнить юнаго Мицкевича съ Пушкинымъ и Лермонтовымъ въ томъ же возрастѣ, то передъ нами предстанетъ образъ свѣжаго деревенскаго юноши, еще неизвѣдавшаго никакихъ страстей, еще не пережившаго первыхъ религіозныхъ сомнѣній Пушкинъ, молодой „ литераторъ “ въ 14-15 лѣтъ, замѣченный и благословленный Державинымъ, поклонникъ Парни, или Лермонтовъ, который въ 15 лѣтъ рисовалъ свой портретъ : „ Онъ не красивъ, онъ не высокъ, но взоръ горитъ, любовь сулитъ и на челѣ оставилъ рокъ средь юныхъ дней печаль страстей“.. Какая пропасть между этими свѣтскими, уже много испытавшими юношами и молодымъ застѣнчивымъ шляхтичемъ, не видавшимъ ничего лучшаго, нежели родной Новогрудокъ Но у Мицкевича было уже нѣчто такое, чего не знали въ эту пору ни Пушкинъ, ни Лермонтовъ : это было живое горячее чувство любви къ родинѣ, обиды и страданія за нее И связь съ родной землей укрѣпилась уже сильно въ душѣ молодого поэта когда, покинувъ Новогрудокъ, въ концѣ лѣта 1815 года Адамъ Мицкевичъ поѣхалъ въ Вильну, ослѣпившую его сразу своей роскошью и утонченностью ! Новая жизнь раскрывалась передъ наивными глазами юнаго поэта
