Страница:Адам Мицкевич.pdf/279

рина превращается въ Гражину, т.-е. въ „красавицу“ (krasawica какъ ее называетъ Мицкевичъ, пользуясь мѣстнымъ русскимъ словомъ, распространеннымъ донынѣ среди поляковъ Литвы). Но Кейстутъ рукописи подвергся замѣнѣ Витольдомъ лишь въ той послѣдней редакціи, которая была воспроизведена въ печати. Если сравнить печатный текстъ съ тѣмъ рукописнымъ, который изданъ проф. Брухнальскимъ, то бросается въ глаза нѣкоторая небрежность въ окончательной отдѣлкѣ поэмы. Мицкевичъ не хотѣлъ поработать надъ текстомъ и наскоро перемѣнилъ имена, сохранивъ старыя риөмы и лишь въ нѣсколькихъ мѣстахъ добавивъ кое какіе стихи. Риомы онъ стремился сохранить во что бы то ни стало, и иногда жертвовалъ даже стилемъ ради этого сохраненія. Такъ стихи: „Przebóg! Czyż niedość, że duma Kiejstuta wiecznie na koniu trzyma cala Litwe“? (Клянусь Богомъ! Развѣ мало того, что надменность Кейстута вѣчно держитъ всю Литву на конѣ?) даютъ хорошо подходящее къ тексту слово duma (гордость, надменность). Но Кейстута пришлось замѣнить другимъ словомъ, такъ однако, чтобы сохранилась риома къ дальнѣйшему przykuta (прикована), и слова duma Kiejstuta были замѣнены Witolda buta, гдѣ нѣсколько вульгарное buta (вздорный капризъ) мало отвѣчаетъ приподнятому тону поэмы. И еще нѣсколько разъ повторялось слово Kiejstuta въ рифмѣ и вызвало спѣшныя поправки (w palacach Kiejstuta замѣнено на Syna Kiejstuta, хотя Литаворъ всего меньше думаетъ въ это время о томъ, чьимъ сыномъ былъ Витольдъ). Если идти хронологически еще дальше отъ печатнаго текста, то придется обратить вниманіе и на внѣшную формы поэмы, которая, по справедливому наблюденію одного критика (T. Kohu), представляетъ начатую, но не завершенную передѣлку первоначальныхъ октавъ. Дѣйствительно, первая часть „Гражины“ написана строфами въ 6 или въ 8 строкъ, согласно съ требованіями Тассовой октавы, но потомъ строфическій характеръ текста смѣняется сплошнымъ стихомъ съ риѳмами черезъ строчку. Такую же форму должно было получить и начало. Мицкевичъ, дѣйствительно, принялся было передѣлывать его, но скоро бросилъ эту работу. Остальная часть поэмы сохранила свою прежнюю форму, можетъ быть въ виду спѣшнаго отправленія ея въ печать“, говоритъ названный изслѣдователь. И въ текстѣ „Гражины“, окончательномъ печатномъ текстѣ, много всевозможныхъ погрѣшностей, указывающихъ также на поспѣшность, съ которой она писа-