эта, который въ эту пору, конечно, уже успѣлъ въ Базиліанскомъ монастырѣ доказать какъ разъ свою неблагонадежность. Какъ и гдѣ Мицкевичъ провелъ это лѣто, въ точности неизвѣстно. Повидимому, въ Вильнѣ, въ обществѣ друзей. 12 іюля Ежовскій въ одномъ изъ своихъ писемъ разсказываетъ, какъ поздней ночью къ нему въ Троки явилась компанія, состоявшая изъ Мицкевича, его брата Александра, Чечота и Янушевскаго.
Между тѣмъ надъ филаретами, какъ и надъ всей молодежью Литвы, висѣла грозная туча. Въ Россіи все болѣе господствовала реакція; съ другой же стороны, движенія среди офицерства, среди молодежи въ Россіи и Польшѣ принимали все болѣе опредѣленный характеръ. Правительство, обо многомъ догадывавшееся, но не обо многомъ знавшее, хваталось за всякія подозрительныя нити, по которымъ могло дойти до клубка заговора. Филареты офиціально уже давно не существовали, въ университетѣ слабаго Малевскаго смѣнилъ болѣе твердый ректоръ Твардовскій, надзоръ за „неблагонадежными “ ( въ томъ числѣ Мицкевичемъ) производился все время. Тѣмъ не менѣе, пока все это дѣлалось бережно мѣстными школьными властями. Весною 1823 г. произошло событіе, которое устранило отъ участія въ немъ поляковъ -патріотовъ и передало все дѣло въ руки ненавистниковъ Польши, давно уже точившихъ зубы на Виленскій университеть. Сенаторъ Новосильцовъ, ведшій слѣдствіе по дѣлу о студенческихъ организаціяхъ въ Варшавѣ, теперь могъ примѣнить свои способности и къ Вильнѣ. 3 мая вв Виленской гимназіи появилась на доскѣ мальчишеская надпись: „Да здравствуетъ конституція 3 -го мая“. Внизу кто - то приписалъ: „Некому только напомнить о ней! " И пошла потѣха. Раскрывались заговорщики въ разныхъ школахъ Литвы, въ Кейданахъ, Крожахъ, Ковнѣ, Свислочи и др.: и для Новосильцова и его помощника, особенно прокурора Байкова, представлялось обширное поле дѣятельности. Случайно наткнулись и на филаретовъ. Въ іюнѣ былъ арестован Янковскій, который съ перепугу началъ выдавать направо и налѣво: пошли аресты, изъ Берлина привезли Фран. Малевскаго, 23 октября 1823 года арестовали Зана и Мицкевича. Этого послѣдняго вмѣстѣ со многими другими заключили въ Базиліанскій монастырь, превращенный для этого торжественнаго случая въ тюрьму. Здѣсь и совершился важный процессъ въ душѣ поэта. Однако
