„стеклышекъ“ онъ позаимствовалъ у Шиллера. Мистическіе хороводы сферъ, понятны ли они астроному, который въ свой телескопъ смотритъ на звѣздный сводъ неба?“ спрашиваетъ поэтъ (Menschliches Wissen). Эта жизнь идетъ „въ пространствахъ, которыхъ не вѣдаетъ подзорная труба“. Такъ опредѣлились воззрѣнія Мицкевича надолго: такимъ же мудрецомъ со „стеклышкомъ“ выступаетъ и священникъ въ „Дѣдахъ“, возмущая Густава своимъ реализмомъ. Но простой людъ „gmin“ знаетъ истину, невѣдомую мудрецамъ; его вѣрованія и взгляды скрыты въ народной балладѣ.
Длинная баллада „Свитязь“, помѣщенная вслѣдъ за „Романтизмомъ“, раскрываетъ тайны народной души. Она показываетъ также отношеніе молодого романтика къ народнымъ преданіямъ, которыя онъ слышалъ въ этой мѣстности, вообще къ произведеніямъ дѣйствительно народнымъ. Насколько первоначальный романтизмъ понималъ настоящую народность, насколько онъ умѣлъ передавать ее въ неприкрашенномъ видѣ, это хорошо обнаруживается въ „Свитязи“. Въ іюлѣ 1821 г. Мицкевичъ сообщалъ въ письмѣ къ Чечоту, что Михаилъ Верещака, братъ Марыли, проектируеть поѣздку въ пущу на берегъ озера Свитязи. „Мы будемъ ѣздить по лѣсу и думать“. Баллада посвящена именно Михаилу Верещакѣ, что не указываетъ, однако, на время написанія ея, такъ как Одынецъ слышалъ „Свитязь" уже въ ноябрѣ 1820 г. Впрочемъ объ этомъ ниже.
Содержаніе баллады раздѣляется на двѣ части: первая заключаетъ въ себѣ собственно рамку, въ которую вставлена вторая часть, самая баллада. Эта рамка состоитъ изъ описанія природы и изъ тонкаго прославленія рода Верещаковъ. „Кто бы ты ни былъ, говоритъ поэтъ, обращаясь къ невѣдомому путнику: если тебѣ случится быть въ Новогрудскихъ краяхъ, въѣхавъ въ темный боръ Плужинъ, не забудь остановить своихъ лошадей и посмотри на озеро. Тамъ раскинула свое блестящее лоно Свитязь, подобная огромному ободу: по краямъ ея чернѣетъ темная чаща, поверхность ея гладка, какъ ледь. Если же ты приблизишься къ ней въ ночную пору и обратишь свое лицо къ водамъ, ты увидишь звѣзды и надъ собой, и подъ собой и увидишь два мѣсяца. И самъ ты не будешь знать, не идетъ ли отъ твоихъ стопъ подъ самое небо стеклянная равнина, или небо пригнуло къ твоимъ стопамъ свои стеклянные своды; око не досягаеть до противо-
