найдя нѣчто среднее, что было бы польскимъ романтизмомъ, но въ то же время не шокировало литературныхъ вкусовъ и нравственныхъ идеаловъ стараго поколѣнія. Мицкевичъ съ этимъ не считался: для него романтизмъ имѣлъ, свое первоначальное, всемірное значеніе“ (Z. Hordyński), прежде всего, какъ поэзія среднихъ вѣковъ. Для теоретиковъ романтизма въ эту пору это было ходячее воззрѣніе на сущность романтизма.
Въ чемъ же думалъ найти свой средній путь Бродзинскій? Въ понятіи народности, къ которой уже съ начала вѣка шли лучшіе писатели Польши. „Пусть идетъ горячая борьба между нѣмцами и французами. Мы должны безпристрастно опредѣлять заслуги и ошибки тѣхъ и другихъ, но работать на своей нивѣ, усваивая себѣ то, что свойственно намъ, чуждаясь всего того, отъ чего нельзя ожидать никакой пользы для нашей литературы“. Вмѣстѣ съ тѣмъ критикъ пробуетъ опредѣлить сущность этого своего, польскаго національнаго духа. „Что касается духа нашей поэзіи, то въ ней господствуютъ повсюду любовь къ родинѣ, горячность въ почитаніи благородныхъ гражданскихъ подвиговъ, умѣренность въ увлеченіяхъ, воображеніе свободное, но не шокирующее, лишенное фантастическихъ вымысловъ, мягкая чувствительность, простота, которая была присуща слишкомъ немногимъ изъ тогдашнихъ иностранныхъ писателей, земледѣльческія картины крестьянской жизни и семейнаго благополучія, нравственность практической философіи, чуждыя бурности страсти и скромность обычаевъ“. Правда, эта идиллистическая картина мало соотвѣтствовала дѣйствительности, но она отвѣчала настроенію мягкаго и Чувствительнаго писателя, и въ ней онъ видѣлъ истинное выраженіе національнаго польскаго духа. Отсюда вытекалъ совѣтъ: „Держаться этого духа— вотъ самый спасительный путь, по которому слѣдуетъ идти къ дальнѣйшимъ успѣхамъ. Въ наше время мы столько пріобрѣли въ различныхъ областяхъ поэзіи, что можемъ помѣряться съ вѣкомъ наукъ, созрѣвшихъ подъ опекой Станислава Августа, и лишь выдающійся прогрессъ драматическихъ произведеній можетъ примирить насъ съ утратой такого исключительно остроумнаго писателя, какимъ былъ Красицкій Вредъ самимъ себѣ и задержку въ развитіи мы создадимъ, если будемъ цѣнить себя и будемъ стремиться къ совершенству лишь постольку, поскольку сможемъ сравниться съ иностранцами. Ни одинъ народъ не совершенствуется такимъ образомъ, а каждый имѣетъ своихъ писателей,
