Поклажа פקדון — отдача вещей на безмездное хранение. Лицо, отдающее на хранение, называется поклажедателем, בעלה פקדון, מפקיד; лицо, обязывающееся хранить вещь, называется поклажепринимателем, מי שהפקדוֹן אצלו, שומר; вещь, отданная на хранение, — פקדון. Б Библии по данному предмету имеются рядом два противоречивых с первого взгляда текста. В первом (Исх., 22, 6—8) говорится, что лицо, которому поручено хранить вещи, т. е. поклажеприниматель, в случае кражи их освобождает себя присягой от ответственности. Согласно второму тексту (ibid., 22, 9—12), в аналогичном случае хранитель обязан уплатить за украденную вещь. Новейшие исследователи (Michaelis и, с некоторым отступлением от него, Saalschütz) объясняют, что первый текст рассматривает хранение предметов неодушевленных, а второй — охранение животных; похищение животного, которое нуждается в постоянном присмотре, может быть поставлено в вину хранителю, кража же неодушевленных, обыкновенно мелких предметов может происходить незаметно даже для самого бдительного человека и поэтому не должна быть ему поставлена в вину. Однако толкование, что в первом тексте (ст. 6—7) речь идет только о предметах неодушевленных, опровергается стихом 8-м, явно связанным с предыдущими и распространяющим действие этого же текста и на животных. Поэтому более близким к истине следует считать толкование Талмуда (Б. Мец., 94б), по которому первый текст имеет в виду хранение безмездное, а второй — хранение за плату (см.). Это толкование представляется более логичным: оплата услуг дает основание требовать от хранителя большей бдительности и ответственности. Более близкая связь талмудической эпохи с библейской в смысле преемственности обычного права дает также основание предпочесть толкование Талмуда гипотезам исследователей нового времени. Мюллер подкрепляет толкование Талмуда еще тем, что видит в §§ 262—263 законов Хаммураби место параллельное по содержанию нашему второму тексту (Исх., 22, 9—12), а у Хаммураби прямо говорится о хранении за плату, из чего можно заключить, что в основе этого закона в обоих законодательствах лежит одно общее народам Востока обычное право (ср., однако, ниже). Таким образом, к П. должен быть отнесен только первый текст (ст. 6—8). Из него видно, что в случае кражи сданной на хранение вещи и неразыскания вора поклажеприниматель должен дать присягу в том, что он не присвоил и не растратил вверенного ему имущества, и тем освобождается от ответственности. Если бы, однако, такое его заявление, подкрепленное присягой, оказалось ложным, он, подобно вору, платит двойную стоимость присвоенного или растраченного имущества. — Постановления Хаммураби, однако, резко отличаются от библейских норм о том же предмете и отражают в себе правовые воззрения, господствовавшие в Вавилонии. Например, П. ценных вещей, по Хаммураби, во избежание злоупотреблений производится не иначе как по письменному документу. — Из приведенных выше немногих библейских положений Талмуд создал разработанный институт П., пользуясь, конечно, также и обычаями.
Поклажа в Талмуде. Сущность договора состоит в обязанности поклажепринимателя хранить вещь безмездно и без права пользования. Если за хранение взимается плата, мы иметь дело не с П., а с договором личного найма. Плата может заключаться не в деньгах, а в предоставлении услуг. Мастер, приготовляющий вещь из материала заказчика, считается платным хранителем вещи, так как в плату за работу входит и плата за хранение (отношения найма); но когда мастер по окончании работы заявил заказчику об этом и предложил ему получить заказ, обязанность мастера охранять вещь из договора найма прекращается, и он становится в положение безмездного хранителя (отношение П.) [Мишна, Б. Мец., 80б]. Если кто-либо дал меняле или торговцу на хранение деньги и при этом не завязал их в особый узелок с приложением своей печати, то предполагается, что хранитель может эти деньги употреблять в дело. Самая возможность пользования рассматривается как вознаграждение за хранение, и потому это будет не П., а наем. Если же меняла действительно воспользовался своим правом и употребил деньги в дело, то последствия данного договора уже рассматриваются, как будто это был заем (ср. римское depositum irregulare) [Мишна, ibid., 43а]. Вопрос о способе заключения данного договора спорен. По одним данным, для этого достаточно словесного соглашения. По другим данным, для П., как и для других договоров, требуется формальный способ совершения в виде «притяжения», משיכה, «поднятия», הגבהה, и проч. или «киньяна» (см. Договор и Мена) [Б. Мец., 99а]. Эта контроверза не разрешена в средневековом еврейском праве (Хошен га-Мишпат, 291, §5). — Поклажеприниматель обязан хранить вещь согласно обычаю и договору. Даются примерные указания: лесные материалы и камни можно держать у ворот, лен крупными пачками — внутри двора, платья — в квартире, шелковые платья, серебряную и золотую посуду необходимо хранить в запертых сундуках (комодах). Деньги же, золотые и серебряные слитки, драгоценные камни в эпоху Талмуда, когда безопасность имущества была более слабо ограждена, чем в наше время, считалось необходимым зарывать в землю или в стену (Б. Мец., 43а). Но таковые предосторожности относительно драгоценных вещей предписываются лишь вавилонским Талмудом. Иерусалимский же Талмуд и средневековая юриспруденция считают достаточными обычные по условиям места и времени способы хранения (ср. Хошен га-Мишпат, 291, § 18). Поклажеприниматель вправе доверять охрану предмета П. жене и взрослым детям (Б. Мец., 42б). Передача же на хранение совершенно посторонним лицам без разрешения поклажедателя влечет усиленную ответственность за могущие произойти гибель или порчу вещи, שומר שמסר לשומר (ibid., 36а). В случае отбытия поклажедателя из города, на поклажепринимателя возлагается обязанность не только охранять вещь от внешних случайностей (кражи, пожара и т. п.), но и принимать меры к предохранению вещей от порчи по внутренним ее свойствам, а если вещь нельзя предохранить от порчи, то продать их с разрешения суда (Б. Мец., 29б, 38а). По требованию поклажедателя он должен немедленно вернуть вещь со всеми ее принадлежностями и приращениями (ibid., 34a). Поклажедатель может требовать возвращения вещи лишь в месте заключения договора; поклажеприниматель может вернуть вещь и в другом месте, где он застанет своего контрагента. Срок, если таковой установлен в договоре П., связывает лишь хранителя (он не вправе вернуть вещь ранее срока), но не поклажедателя. Поклажеприниматель обязан хранить вещь до разыскания отсутствующего собственника; однако если нужно уехать, суд bet-din передает вещь другому лицу для хранения (Б. Кама, 118а; Хошен га-Мишпат, 293). — Ответственность поклажепринимателя в случае гибели и порчи вещей ограничивается теми случаями, когда гибель произошла по его вине, хотя бы неосторожной «peschiah», פשיעה; за кражу или утрату вещи, גניבה ואבידה, и за случай «ones», אונס, он не отвечает. Под «peschiah», פשיעה (соответствует приблизительно римской culpa lata), следует понимать грубую небрежность, недостаток обычной заботливости о вещах. В этом случае как при бесплатном хранении, так и при платном (как при П., так и найме, также и во всех прочих договорах) причиненные подобной небрежностью убытки должны быть возмещены. Если убытки произошли по причине, которую нельзя было предотвратить, то они не возмещаются как при поклаже, так и найме. Промежуточное место между этими двумя категориями (peschiah = culpa lata и ones = casus) занимают случаи так называемой в Талмуде кражи и утраты, גניבה ואבידה. Эти термины взяты из библейского текста (Исх., 22, 6—8), но Талмуд их понимает не только в буквальном смысле кражи и утраты, но и ряда других случаев, в которых нельзя видеть, с одной стороны, непредотвратимого случая, а с другой стороны, грубой небрежности. В подобных случаях платный хранитель (и вообще лицо, участвующее в возмездном договоре), обязанный принимать всевозможные меры для предотвращения опасности, отвечает за убытки, а безмездный хранитель, не получающий за свой труд платы, для которого обязательна лишь обычная заботливость, освобождается от ответственности. Эта группа «кража и утрата» подходит близко к римской culpa levis. Если кто-либо причиняет убытки тем, что взялся за дело без необходимых для этого знаний и опыта, это считается грубой небрежностью. Если же лицо, обладающее достаточными знаниями и опытностью, ошиблось, то причиненные таким путем убытки, аналогично краже и утрате, вменяются в вину лишь в том случае, когда лицо оказывает услуги за плату (Б. Кама, 99б). Соответствие талмудических понятий римским (אונס = casus, גניבה ואבידה = culpa levis, פשיעה = culpa lata) только приблизительное. Кроме этих главных правил, следует заметить еще следующие. Проявлять к чужим вещам столько заботливости, сколько к своим (diligentia, quam in suis rebus), считается недостаточным даже для безмездного хранителя; он должен охранять чужие вещи лучше, чем свои, и потому отвечает за culpa in concreto (Хошен га-Мишпат, 391, § 14). Раз поклажеприниматель хранил вещь небрежно, несоответственно обычаю и договору, то он отвечает и за кражу, и за действие непреодолимой силы, בפשיעה וסופו באונס חײב תחלתו (Б. Мец., 42а). Чрезвычайные трудности для понимания цели и смысла представляет следующее правило. Если в момент заключения договора П. поклажедатель обязался или уже ранее был обязан оказать какие- либо услуги поклажепринимателю за плату (по договору личного найма) или безмездно (по договору поручения — мандату), то это обстоятельство освобождает хранителя от всякой ответственности (Б. Мец., 94—95). Это своеобразное правило могло возникнуть на почве одновременного найма лица и его вещи для общей работы. Например, кто-либо нанялся вспахивать чужое поле с помощью своих орудий и своих животных или взялся делать это безмездно. Здесь личное наблюдение собственника за своей вещью делает излишней ответственность нанимателя (владельца поля). Почему-то позднее стали придавать решающее значение не нахождению собственника при своей вещи, а моменту заключения договора. Раппопорт (нижеуказанное сочинение) объясняет эту норму иначе. В момент заключения договора П. собственник вещи считал себя обязанным оказывать услуги хранителю (за плату или из дружбы). В таком состоянии он, предполагается, не мог при отдаче вещи на хранение думать о возложении на хранителя ответственности за целость вещи. Талмуд поэтому принимает за правило, что в такой обстановке собственник вещи обыкновенно прощает хранителю возможные впоследствии убытки. Это правило, как и все вышеприведенные, можно было обойти, заключая специальные соглашения об усиленной либо уменьшенной против закона ответственности. Относительно хранения недвижимостей эти правила не применялись (см. Недвижимости). — Если поклажеприниматель без разрешения собственника пользовался данной ему на хранение вещью, то он отвечает за всякие убытки, даже за случай אונס; тем более, если он употребил часть вещи (ibid., 40—43; Хошен га-Мишпат, 292). — Обязанности поклажедателя: возместить издержки, буде таковые были сделаны поклажепринимателем; принять вещь по окончании срока; ответствовать за причиненные убытки (уже и за culpa levis). — Те факты, которые освобождают поклажепринимателя от ответственности за гибель вещи, такого свойства, что чаще всего происходят в обстановке, исключающей возможность приглашения свидетелей. Если бы суд стал требовать от поклажепринимателя доказательств, то в огромном большинстве случаев поклажеприниматель не мог бы их доставить, и ему пришлось возместить все убытки, за неимением доказательств. Поэтому уже Библия в этом случае постановила ограничиться требованием от поклажепринимателя присяги в том, что вещь погибла от таких-то причин (Исх., 22, 7, 8, 10). Присяга, однако, допускается лишь тогда, когда по условиям нельзя доказать факта иным образом (ibid., 22, 9). Эти положения, выраженные уже в Библии, дальше развиваются Талмудом (Б. Мец., 83а, 6а). Хранитель, давая присягу, должен ею подтвердить три факта: 1) что он охранял вещь по обычаю, не допускал при хранении никакой небрежности, а погибла вещь вследствие такой-то причины; 2) что он не пользовался вещью ранее ее уничтожения (если бы он употреблял ее в каком-нибудь отношении для себя, то он, как выше сказано, должен уплатить ее стоимость даже при действии непреодолимой силы, אונס; 3) что вещь не находится ныне во владении хранителя. В тех случаях, когда хранитель признает, что вещь погибла по его вине, и выражает готовность уплатить ее стоимость, Талмуд все же усматривает повод сомневаться в достоверности его заявления, если вещь, отданная на хранение, редкая и купить точно такую нельзя (или трудно найти). Тогда хранитель должен дать присягу в том, что вещь не находится в его владении, и тем снять с себя подозрение в желании присвоит вещь (Б. Мец., 34б). Все эти процессуальные правила относятся не только к П., но и к найму имущества и личному и вообще ко всем тем случаям, когда вещь отдается на попечение кому-либо. При заключении договоров можно сделать оговорку о неприменимости этих правил к данному случаю и тем облегчить свое положение в судебном споре.
Ср.: Michaelis, Mosaisches Recht, III, § 162; Saalschütz, Mosaisches Recht, II, стр. 867—871; Müller, Gesetze Hammurabis, Wien, 1903, стр. 112—115, 170—172, 187; Maimonides, Jad ha-Chazakah, Hilchot Scheelah u-Pikadon, гл.IV—VIII; Fassel, משפטי אל, Mosaisch-rabbinisches Civilrecht, II, §§ 952—970; Mayer, Rechte der Israeliten, Athener u. Römer, II, § 190; Rapaport, Der Talmud und sein Recht, в Zeitschrift für vergleichende Rechtswissenschaft, XVI, 1903, стр. 59—68.
Ф. Дикштейн.3.