В. В. Воровский. Фельетоны
Издательство академии наук СССР, Москва, 1960
У фрейлины Р. был бал… Вдруг… открывается дверь и входит мужик… Все замерли… Лавируя между шлейфами, мужик проследовал дальше… тихо, не торопясь, обогнул амфиладу комнат и так же тихо вышел парадным ходом.
(«Биржевые ведомости», вечерний выпуск от 30 апреля).
Шло заседание высшего государственного учреждения. Дряхлые старцы, увенчанные сединами, а больше лысинами, обремененные орденами и золотым шитьем, грузно покоились в мягких креслах, посапывая, а порой и похрапывая.
Было тихо, и скучно, и уныло. Секретарь вяло читал себе под нос какое-то донесение, председатель мерно покачивался в такт монотонного чтения, газетные корреспонденты зевали во весь рот, одинокие мухи не выдерживали тоскливого настроения и мерли…
По временам скрипело кресло под тучным телом сановника, отсидевшего ногу, по временам раздавался тихий стук сухих пальцев о табакерку или сдавленный старческий кашель: и при всяком движении, при всяком звуке по зале проходила неприятная струя затхлого запаха, словно открыли двери отсыревшего подвала или расшевелили плохо забальзамированную мумию.
И потом все опять затихало, опять лилась тихая струя из уст секретаря, опять качался, дремля под ее звуки, председатель, опять замирали старцы и неистово зевали корреспонденты.
И вдруг… вдруг случилось что-то необычное. Тихо, беззвучно, но порывисто, распахнулась большая дверь, и в зал вошла никому неведомая девушка. Она была вся в белом, золотистые волосы рассыпались по плечам, из голубых глаз струились лучи света, в руках она держала свежую ветку с маленькими ярко-зелеными лепестками. Потоки яркого весеннего воздуха ворвались за нею в пустой зал, неся запах фиалок, щебетанье птиц, лесной шум, дыханье свежераспаханной земли. Казалось, старый зал превратился в зеленый сад, распускающийся в объятиях лучей солнца…
Старцы оцепенели… В первую минуту они невольно всполошились: один схватился за ногу с криком: «запирайте двери, сквозит»; другой закашлялся; третий не выдержал лучезарного явления и поспешил надеть на глаза зеленый козырек. Но потом страшная мысль сразу осенила их: «бомба!» и они замерли в том положении, как были.
А таинственная незнакомка быстрым движением распахнула все окна, — и свет, и воздух, и веселый гам улицы жадно ворвались в зал, дерзко теребя скудную растительность на головах старцев, залезая под расшитые мундиры, обнимая морщинистые, бесцветные лица. И в полуоглохших ушах звенел, как весенняя мелодия, голос незнакомки: «Восстаньте, трупы, сбросьте ваши ветхие наряды, оставьте вашу ненужную работу; смотрите, как хороша жизнь, как ярко, радостно светит солнце, как поют птицы, как бодро вздымается грудь, как кровь кипит, как страстно хочется жить!..»
И вдруг случилось нечто неожиданное. Едва чистый, свежий весенний воздух коснулся сановников, они начали быстро желтеть, морщиться, уменьшаться и один за другим рассыпались в прах.
Незнакомка долго еще стояла и с удивлением смотрела на кучки сора, оставшиеся на мягких креслах…
«Наше эхо»,
1 апреля 1907 г.
Фельетон перепечатывается впервые. В том же номере газеты, где опубликован фельетон, была напечатана статья В. И. Ленина «Аграрный вопрос и силы революции» (Сочинения, т. 12, стр. 296—299).